kamenskaya_nika (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
kamenskaya_nika) wrote2013-08-08 10:39 pm
kamenskaya_nika) wrote2013-08-08 10:39 pm
Entry tags:
- 18.07.2009,
- 1999,
- александр гольдфарб,
- александр семенюк,
- арье-йехуда шоефф,
- березовский,
- беслан,
- валерий мамедалиев (мейлис),
- виталий борисович малкин,
- владимир загайнов-бывший бодигард путина,
- владимир романович - взорвавший 2 дома в,
- елена роленовна рудавина (володарская),
- иванишвили,
- лев хасис,
- лев яковлевич рохлин,
- любовь алисина,
- марина юденич,
- мария строганова (матвеева),
- мафия,
- норд-ост,
- оливер ротшильд,
- олигархат,
- путин пидарас,
- террор,
- фсб взрывает россию,
- шмуэль флатто-шарон
Навальный
Я очень к нему всегда относилась. До последнего момента.
До сегодня.
Я обнаружила, что его "доверенное лицо" - Наталья Пелевина.
UPD: НАТАЛЬЯ ПЕЛЕВИНА НАПИСАЛА МНЕ НА ФБ, ЧТО ОНА НИКОГДА НЕ РАБОТАЛА НА БЕРЕЗОВСКОГО И ГОЛЬДФАРБА.
И ЧТО ЭТО КЛЕВЕТА. ЕСЛИ ЭТО ТАК ПРИНОШУ СВОИ ИЗВИНЕНИЯ ЗА СЛЕДУЮЩИЙ АБЗАЦ:
[[Прилетела пташка из Нью-Йорка, где ее босс Александр Гольдфарб на деньги Березовского борется за демократию в России. Собственно, работы на Березовского и Гольдфарба вполне достаточно, чтобы такому "работнику" не доверяли. Порядочные люди на таких мразей не работают.]]
ПОЯСНЯЮ, ЧТО ДАЛО МНЕ ОСНОВАНИЯ ПРЕДПОЛАГАТЬ, ЧТО НАТАЛЬЯ ПЕЛЕВИНА ВСЕ-ТАКИ СВЯЗАНА БЫЛА С БЕРЕЗОВСКИМ И ГОЛЬДФАРБОМ - ВО-ПЕРВЫХ, ТО, ЧТО ЕЕ В СТАТЬЕ АТТЕСТОВАЛИ КАК ДАМУ ИЗ ЭМИГРАНТСКИХ КРУГОВ, КУЧКУЮЩИХСЯ ВОКРУГ БЕРЕЗОВСКОГО. ВО-ВТОРЫХ, ТО, ЧТО ОНА УЧАСТВОВАЛА В АКЦИЯХ ФОНДА ГОЛЬДФАРБА БОРЬБЫ ЗА ДЕМОКРАТИЮ (ОН КАК-ТО ПО ИДИОТСКИ НАЗЫВАЕТСЯ, НЕ ПОМНЮ). И ГЛАВНОЕ - ЧТО КОГДА В 2011 Я НАПИСАЛА У НЕЕ НА ФБ, ЧТО ВСЕ РАССЛЕДОВАНИЯ ВЗРЫВОВ 1999 И ПРОЧИХ "ЛУБЯНСКИХ" ТЕРАКТОВ - ТЕАТР, И ЧТО ИМЕННО ТЕ, КТО ЗАНИМАЕТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕМ, ГЛАВНОЙ ЗАДАЧЕЙ ИМЕЕТ НЕЙТРАЛИЗАЦИЮ СВИДЕТЕЛЕЙ. НАПИСАЛА ПО-АНГЛИЙСКИ. ГОЛЬДФАРБ ПОСЛЕ ЭТОГО МОЕГО КОММЕНТАРИЯ ПРИМЧАЛСЯ ОБЩАТЬСЯ СО МНОЙ ПРИВАТОМ МИНУТЫ ЧЕРЕЗ 2 ИЛИ 3, НЕ БОЛЬШЕ. В ХОДЕ ОБЩЕНИЯ СО МНОЙ ГОЛЬДФАРБ ВЫДАЛ СЕБЯ С ГОЛОВОЙ. В ЧАСТНОСТИ, ГОЛЬДФАРБ СТАЛ НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДОВАТЬ МНЕ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ УТВЕРЖДЕНИЯ, ЧТО ВЛАДИМИР РОМАНОВИЧ, КОТОРОГО ОПОЗНАЛ ЕГО КОЛЛЕГА ПО ФСБ ТРЕПАШКИН - СУПРУГ МОЕЙ ЗНАКОМОЙ, КОТОРУЮ Я ОПОЗНАЛА НА ФОТОРОБОТЕ РЯЗАНСКОЙ ТЕРРОРИСТКИ. ПОВТОРЯЮ - ВЛАДИМИР РОМАНОВИЧ, ОФИЦЕР ФСБ, ОПОЗНАННЫЙ ТРЕПАШКИНЫМ НА ФОТОРОБОТЕ ТЕРРОРИСТА, ВЗОРВАВШЕГО ДОМА В МОСКВЕ - ЗНАКОМЫЙ МНЕ ЛИЧНО ВОЛОДЯ, ОФИЦЕР ФСБ, СУПРУГ МАРИИ СТРОГАНОВОЙ(МАТВЕЕВОЙ), ТЕЛЕПРОДЮСЕРА, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО, НА РЕН-ТВ. Я влет послала Гольдфарба тогда же, в мае 2011. И написала Наталье Пелевиной, что если она работает с ним, то это может быть опасно для нее же. Если она, конечно, не в курсе, что такое Гольдфарб.
ВОТ эта прекрасная пара, офицер ФСБ ВЛадимир Романович с супругой Марией Строгановой (Матвеевой):
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/-.jpg
Вот фото террористов (2009 год), застуканных в Рязани при попытке подрыва дома 22 сентября 1999 года:
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/10.jpg
А это фоторобот, сделанный по свежим следам в ночь с 22 на 23 сентября 1999:
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/-1999.jpg
ДРУГОЕ, ЧТО МНЕ СИЛЬНО НЕ ПОНРАВИЛОСЬ - ЧТО СПЕЦНАЗОВЕЦ ФСБ АНДРЕЙ ЯХНЕВ БЫЛ ПОСАЖЕН ИМЕННО ПОСЛЕ ТОГО, КАК СТАЛ ОБЩАТЬСЯ С НАТАЛЬЕЙ ПЕЛЕВИНОЙ И ДЕЛИТЬСЯ С НЕЙ ФАКТАМИ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮЩИМИ О ПРИЧАСТНОСТИ ФСБ КАК К 1999, ТАК И К НОРД-ОСТУ И БЕСЛАНУ.
Пташка Наташка пела совсем другие песни в своем интервью в "Индепендент", весной 2009 года. Да и не только там.
- Все эти события – «Норд-Ост», убийство моей знакомой Ани Политковской, смерть Литвиненко – так или иначе связаны хотя бы потому, что там участвуют одни и те же персонажи, цепочка людей все та же.
- Насколько эта цепочка длинна, где ее звенья?
- Главные точки, безусловно, находятся в Москве, на Кавказе и в Великобритании. Такой вот «бермудский треугольник». И в этом «бермудском треугольнике» исчезает много хороших людей. Враждующие «кланы» постоянно пребывают в ситуации взаимной ненависти, и тут уже нельзя просто прийти и сказать: «Прости». Здесь борьба идет до смерти, до последней капли крови. Я думаю, ясно, о ком я сейчас говорю, чьи взаимоотношения интересны с политической позиции. В Лондоне – это понятно кто… А в России – это Ходорковский.
- Все это касается их взаимоотношений с Кремлем?
- В действительности, неизвестно, что происходит во власти, – об этом мы можем лишь догадываться. Что это за страна такая, Россия, похоже, сам ее народ не имеет никакого понятия. У общества нездоровые отношения с властью. Последняя позволяет себе абсолютно все, а народ безмолвствует. Андрей – жертва этой системы… Андрей не должен быть в тюрьме. Я считаю, что он должен быть на свободе, прежде всего не потому, что я его люблю, а потому, что он так много сделал для России. Он весь изрешечен пулями. Он был простым парнем из Моздока, растила его одна мама. Когда я разговариваю с ней по телефону, она плачет, по-прежнему не может понять, как такое могло произойти…
- Можете рассказать об этом деле подробнее?
- Дело было полностью сфабриковано. Судебная система в России не работает, и если тебя решили потопить, то обязательно сделают это. Жертвой такого «правосудия» стал не только Андрей – сколько таких, как он, еще сидят по тюрьмам, их жизнь, по большому счету, кончена. Об аресте Андрея я узнала от него самого. Он сумел позвонить мне недели через три после задержания. Обычно я ему звонила, но в тот раз он долго не выходил на связь, и я начала волноваться. Первая мысль была: что-то случилось – может быть, ранен или вовсе погиб…
- Что приходится ожидать, когда встречаешься с таким человеком?
- Когда он позвонил, сначала было некоторое облегчение, что все-таки жив. Потом долго было ощущение, что это ошибка, что скоро все пройдет, вот-вот разберутся, и все будет нормально. Но прошел месяц, второй, постепенно начинали всплывать факты, говорящие о том, что его же начальники, судя по всему, и решили его «потопить».
- Что происходило тогда с Андреем?
- Он был в отчаянии. В этой ситуации уже я должна была оставаться сильной. Не знаю, что бы с ним было без моей веры в него, в его невиновность.
- Что он тогда вам говорил?
- Что лучше бы он погиб в боях, чем сидеть тут. Он очень цельный человек, и если бы он действительно был виноват, то относился бы к этому иначе: мол, придется за это какой-то срок отмотать…
- Как дальше, после его ареста, развивались события?
- Еще какое-то время Андрей пытался как-то исправить ситуацию. Он не сразу понял, что его подставили. Верил, что правда раскроется и до суда дело не дойдет. Сейчас он находится в специальной тюрьме. Таких, как он, вместе с «простыми» не сажают. Там ФСБ, МВД, судьи… Специальная зона для специальных людей.
- То есть он верил в то, что такого человека, как Андрей Яхнев, посадить в России не могут?
- Да, во-первых, если виноват, то посадить должны, но он не виноват, поэтому мы и боремся. А во-вторых, все-таки он ценный кадр. Антитеррор – это очень серьезно. В своих театральных постановках я пытаюсь найти корни терроризма, пытаюсь понять, что изначально заставляет людей пойти на преступление. Никто уже не сомневается, что терроризм существует и что есть радикальные элементы, которые не поддаются никаким воздействиям, с ними нужно бороться только одним способом – убивать. Так вот, Андрей не должен был оказаться в тюрьме хотя бы потому, что он напрямую влиял на антитеррористическую ситуацию на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. То, что после его ареста увеличилось количество терактов на территории Дагестана, – это факт. Кстати, его арест пришелся на выборы Медведева. Тогда был дележ кресел – каждый думал только о себе. Но все же были те, кто пытался как-то помочь. Этим людям было поставлено условие: либо они отстраняются от этого дела, либо окажутся там же, где и Андрей. Потом объявили, что ситуация на Кавказе якобы стабилизировалась. Это полный бред. Терактов там стало даже больше. Но властям плевать на народ, все эти генералы и чиновники понимают, что, скорее всего, они в этот теракт не попадут. Более того, какое бесчеловечное отношение к тем, кто уже пострадал в терактах!
- У вас есть примеры?
- Моя тема – это «Норд-Ост». Я видела, как судья, которая вела это дело, хамила родственникам, говорила: «Вы мне все надоели, что вы мне тут тычете…». Суд по «Норд-Осту» был, кстати, чисто формальным. По-прежнему множество вопросов остается без ответов. Доказать наши теории мы пока не можем. Ужасный факт – за погибшего ребенка государство давало 3000 долларов. Те, кто пострадал, у кого теперь нет здоровья, вынуждены ходить по инстанциям, а их еще и посылают… Причем уже не власть, а простые люди.
- Неужели у них нет сострадания?
- Скорее всего, нет. На Ваганьковском кладбище похоронено двое детей, погибших в «Норд-Осте». Мать стоит у могилы ребенка, а мимо проходит кто-то и говорит: «Вот, смотрите, за наш счет Лужков поставил какие памятники. Лучше бы пенсионерам деньги отдал»…
- То есть в сознании народа теракт не воспринимается как общая трагедия?
- Каждый – сам за себя, спасает собственную шкуру. Никакого гражданского общества в России нет. Ощущение какого-то трупного запаха… Души нет в России. Все закончилось. Вероятно, мое ощущение усилено тем, что я занимаюсь не самыми легкими темами, к тому же курсирую между тюрьмами и кладбищами. Но именно в этих местах, пожалуй, лучше всего и видна реальная ситуация.
- Давайте вернемся к теме нашего разговора. Вы по-прежнему еще надеетесь вытащить Андрея из тюрьмы?
- Да. Первую апелляцию суд принял, но приговора не изменил. Мы идем дальше – на очереди Верховный суд.
- Как вы думаете, если в России сменится власть, изменится расстановка сил, то досрочное освобождение будет возможно?
- Думаю, да. Тогда дело будет рассматриваться повторно. Но пока, боюсь, объективности мы не дождемся. После того как Андрею был вынесен приговор, к нему подошла судья, уже сняв мантию, и сказала: «Прости меня, я сделала все что могла, у меня были связаны руки». И Андрей был благодарен ей за это, за то, что она верила в него. Но вот что самое страшное – ведь приговор она все равно вынесла. Это же безумие.
- Почему об этом деле так мало пишут в России?
- Не решаются, не хотят. Во многом из-за уже сложившихся отношений с силовыми структурами. Когда я была в Москве, пытаясь вытащить Андрея, я наняла сначала одного адвоката, потом другого. Но даже адвокаты в России не любят заниматься заказными делами. Боятся.
- А на вас кто-то пытался повлиять?
- Да. Когда я нахожусь в России, я постоянно на «прослушке».
- Наташа, зачем вам это нужно, зачем вы все это делаете?
- Потому что кроме меня у Андрея никого не осталось. Потому что он стоит того, чтобы за него боролись, и он близкий мне человек.
На самом деле, события вокруг "Норд-Оста" вместе с чередой подозрительных взрывов жилых домов в 1999 году, которые предшествовали второй чеченской войне и приходу Владимира Путина к власти, всегда являлись чем-то вроде запретной темы. Государственное расследование было поверхностным, а независимые журналисты, пытавшиеся докопаться до сути произошедшего, имели привычку плохо кончать.
Многие вещи, связанные с терактом на Дубровке, казались бессмысленными. Почему террористы не взорвали себя, когда поняли, что театр наполняется газом? У них было время до того, как смертельный газ начал действовать, чтобы уйти из жизни в пламени славы. Почему штурмовавшие здание спецподразделения получили приказ стрелять на поражение, не оставляя в живых для допроса ни единого террориста? Почему показания выживших говорят о том, что террористы не нервничали и не готовились к смерти - они переговаривались между собой и красили ногти?
Спустя шесть месяцев после теракта Анна Политковская встретилась с чеченцем по имени Ханпаш Теркибаев, который утверждал, что входил в состав организовавшей теракт группы, но покинул здание до начала штурма. Теркибаев был весьма таинственной фигурой, у него были тесные связи, как с чеченскими сепаратистами, так и с высокопоставленными кремлевскими чиновниками. Время от времени он даже ездил в Европу в составе официальных российских делегаций. Политковская была уверена: история Теркибаева доказывает, что на определенном этапе люди из спецслужб вступили в сговор с террористами, подстрекая их к захвату театра.
Незадолго до встречи Политковской с Теркибаевым в Москве застрелили российского политика Сергея Юшенкова. Бывший агент ФСБ Александр Литвиненко, к тому времени переехавший в Лондон, утверждал, что всего за несколько дней до убийства он передал Юшенкову досье на Теркибаева. Теркибаев погиб в 2004 году в Чечне в результате автокатастрофы. Политковскую застрелили в конце 2006-го в подъезде собственного дома, и произошло это всего за несколько недель до отравления полонием Литвиненко.
Нет никаких свидетельств того, что эти смерти связаны с расследованиями "Норд-Оста"; Литвиненко и Политковская имели отношение к целому ряду весьма подозрительных тем. Кроме того, существуют убедительные альтернативные версии гибели Юшенкова. Сам Теркибаев утверждал, что Политковская сочинила всю эту историю. Другие отмечают, что власти крайне болезненно реагировали на раскрытие деталей операции в театре. Они старались не допустить превращения этой операции, представленной ими как победа, в катастрофу. Но большинство обозревателей сомневается, что ФСБ могла иметь отношение к подготовке теракта. "Я ни разу не видел ни одного доказательства, свидетельствующего о том, что ФСБ была как-то причастна к организации "Норд-Оста"", - говорит Андрей Солдатов.
Но определенно можно сказать одно: никто никогда не проводил тщательного независимого расследования обстоятельств случившегося. Пелевина хотела изменить такое положение вещей. В дополнение к пьесе она начала готовить книгу о произошедших событиях. "Чем больше я это изучала, тем больше понимала, что все было не так, как изображалось", - говорит она.
***
Один московский знакомый сказал, что знает человека, который знает другого человека, имевшего отношение к действиям властей в ответ на теракт. Были сделаны телефонные звонки, было согласовано место встречи. Июньской ночью 2005 года, говорит Пелевина, ее примерно сорок минут вывозили по каким-то темным переулкам из Москвы, а затем привезли в маленький ресторан, спрятавшийся на лесной полянке. Снаружи стояло несколько столиков, но не было ни одного посетителя. Она села, дожидаясь знакомого, и через какое-то время подъехала еще одна машина. Оттуда вышел крупный и крепкий мужчина с коротко остриженными светлыми волосами, который сел напротив нее. Это был Андрей Яхнев.
Он начал тихо и спокойно говорить, не глядя ей в глаза. На той первой встрече он не выдал никаких важных тайн о том, как власти проводили операцию в театре на Дубровке. Но он рассказал ей свой вариант этой истории с такой честностью, какой она не ожидала от человека, работающего на власть. Яхнев какое-то время находился на командном пункте в период осады, а с началом штурма он вошел в здание. Он также принимал участие в последующих расследованиях.
Его история звучала правдиво и совпадала с рассказами жертв теракта. Этим Яхнев резко отличался от полковников ФСБ, с которыми Пелевина разговаривала раньше. Было видно, что Яхнев близко к сердцу воспринимает эту трагедию, и что она произвела на него большое впечатление. Некоторые подробности, которыми он поделился с Пелевиной, усилили подозрения, возникшие у нее по поводу случившегося в театре.
4 апреля 2008, в день премьеры, актерам и работникам театра в последний момент сказали, что на спектакль прибудет вместе со свитой президент Дагестана Муху Алиев. Быстро договорились о проведении банкета после премьеры, и какой-то умный человек догадался проинформировать президентскую службу безопасности, что в пьесе будут играть актеры, переодетые террористами. "Повезло вам, что вы сказали об этом, - заявил один из них, - а то бы мы их сразу всех до одного перестреляли".
Пелевина прилетела на премьеру в Махачкалу, расположенную на берегу Каспийского моря, неподалеку от величественных горных вершин и ущелий Кавказа, где прячутся боевики, которых уничтожал Яхнев. В 17:30 спектакль начался. В семь вечера занавес опустился. На видеозаписи спектакля видно, как часть зрителей плачет, а многие аплодируют стоя. Но пока зрители аплодировали, дагестанский президент встал и быстро вышел из зала вместе со своим окружением из министров и охранников. Вскоре после этого режиссеру позвонили и сказали, что больше пьесу ставить не следует. Президент Алиев утверждал, что она прославляет терроризм, и обвинил Пелевину в причастности к лондонскому заговору по дестабилизации обстановки в Дагестане.
Затем, буквально спустя несколько минут после этого первого и последнего российского представления пьесы, в доме, где жила Пелевина в Москве, прогремел взрыв.
"Я говорила по телефону со своими друзьями из "Новой газеты", рассказывая им о том, что случилось с пьесой. Они примерно знали, где я живу, и спросили, на какой улице находится мой дом. Я сказала. Они спросили, какой у меня номер дома. Я сказала. "Там только что взорвалась бомба", - сообщили они".
Взрыв раздался в соседней квартире. В результате три человека погибли, а квартира дедушки и бабушки Пелевиной, где она останавливалась во время наездов в Москву, серьезно пострадала. (В ее российском паспорте стоит штамп с отметкой о прописке по этому адресу.) Дедушка и бабушка Пелевиной не пострадали. Городские власти сначала заявили, что это был взрыв бытового газа; позже выяснилось, что это действительно взорвалась бомба. Два ее соседа были связаны с крайне правой националистической группировкой, и власти сделали предположение о том, что они пытались сделать взрывное устройство, которое случайно взорвалось, в результате чего эти люди погибли. Хотя российские правые экстремисты не используют бомбы, предпочитая им кулаки и ножи, эта версия случившегося является главной до сих пор, и по факту взрыва не было проведено должного расследования.
Как часто случается в России с событиями такого рода, нет ни малейшей возможности узнать, было ли в этом инциденте нечто большее, чем то, о чем сообщается в официальном объяснении. Но бомбы не взрываются в Москве регулярно, и выбор времени вызывает большие подозрения, если не сказать большего. Мощный взрыв в нескольких метрах от квартиры родственников Пелевиной происходит буквально через несколько минут после премьеры ее спектакля. Похоже, кто-то подал ей знак, чтобы она заткнулась и уезжала.
Читать далее: http://www.inosmi.ru/inrussia/20090423/248667.html#ixzz2bPb1XOIh
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook
Читать далее: http://www.inosmi.ru/inrussia/20090422/248634.html#ixzz2bPagsbaC
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook
До сегодня.
Я обнаружила, что его "доверенное лицо" - Наталья Пелевина.
UPD: НАТАЛЬЯ ПЕЛЕВИНА НАПИСАЛА МНЕ НА ФБ, ЧТО ОНА НИКОГДА НЕ РАБОТАЛА НА БЕРЕЗОВСКОГО И ГОЛЬДФАРБА.
И ЧТО ЭТО КЛЕВЕТА. ЕСЛИ ЭТО ТАК ПРИНОШУ СВОИ ИЗВИНЕНИЯ ЗА СЛЕДУЮЩИЙ АБЗАЦ:
[[Прилетела пташка из Нью-Йорка, где ее босс Александр Гольдфарб на деньги Березовского борется за демократию в России. Собственно, работы на Березовского и Гольдфарба вполне достаточно, чтобы такому "работнику" не доверяли. Порядочные люди на таких мразей не работают.]]
ПОЯСНЯЮ, ЧТО ДАЛО МНЕ ОСНОВАНИЯ ПРЕДПОЛАГАТЬ, ЧТО НАТАЛЬЯ ПЕЛЕВИНА ВСЕ-ТАКИ СВЯЗАНА БЫЛА С БЕРЕЗОВСКИМ И ГОЛЬДФАРБОМ - ВО-ПЕРВЫХ, ТО, ЧТО ЕЕ В СТАТЬЕ АТТЕСТОВАЛИ КАК ДАМУ ИЗ ЭМИГРАНТСКИХ КРУГОВ, КУЧКУЮЩИХСЯ ВОКРУГ БЕРЕЗОВСКОГО. ВО-ВТОРЫХ, ТО, ЧТО ОНА УЧАСТВОВАЛА В АКЦИЯХ ФОНДА ГОЛЬДФАРБА БОРЬБЫ ЗА ДЕМОКРАТИЮ (ОН КАК-ТО ПО ИДИОТСКИ НАЗЫВАЕТСЯ, НЕ ПОМНЮ). И ГЛАВНОЕ - ЧТО КОГДА В 2011 Я НАПИСАЛА У НЕЕ НА ФБ, ЧТО ВСЕ РАССЛЕДОВАНИЯ ВЗРЫВОВ 1999 И ПРОЧИХ "ЛУБЯНСКИХ" ТЕРАКТОВ - ТЕАТР, И ЧТО ИМЕННО ТЕ, КТО ЗАНИМАЕТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕМ, ГЛАВНОЙ ЗАДАЧЕЙ ИМЕЕТ НЕЙТРАЛИЗАЦИЮ СВИДЕТЕЛЕЙ. НАПИСАЛА ПО-АНГЛИЙСКИ. ГОЛЬДФАРБ ПОСЛЕ ЭТОГО МОЕГО КОММЕНТАРИЯ ПРИМЧАЛСЯ ОБЩАТЬСЯ СО МНОЙ ПРИВАТОМ МИНУТЫ ЧЕРЕЗ 2 ИЛИ 3, НЕ БОЛЬШЕ. В ХОДЕ ОБЩЕНИЯ СО МНОЙ ГОЛЬДФАРБ ВЫДАЛ СЕБЯ С ГОЛОВОЙ. В ЧАСТНОСТИ, ГОЛЬДФАРБ СТАЛ НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДОВАТЬ МНЕ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ УТВЕРЖДЕНИЯ, ЧТО ВЛАДИМИР РОМАНОВИЧ, КОТОРОГО ОПОЗНАЛ ЕГО КОЛЛЕГА ПО ФСБ ТРЕПАШКИН - СУПРУГ МОЕЙ ЗНАКОМОЙ, КОТОРУЮ Я ОПОЗНАЛА НА ФОТОРОБОТЕ РЯЗАНСКОЙ ТЕРРОРИСТКИ. ПОВТОРЯЮ - ВЛАДИМИР РОМАНОВИЧ, ОФИЦЕР ФСБ, ОПОЗНАННЫЙ ТРЕПАШКИНЫМ НА ФОТОРОБОТЕ ТЕРРОРИСТА, ВЗОРВАВШЕГО ДОМА В МОСКВЕ - ЗНАКОМЫЙ МНЕ ЛИЧНО ВОЛОДЯ, ОФИЦЕР ФСБ, СУПРУГ МАРИИ СТРОГАНОВОЙ(МАТВЕЕВОЙ), ТЕЛЕПРОДЮСЕРА, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО, НА РЕН-ТВ. Я влет послала Гольдфарба тогда же, в мае 2011. И написала Наталье Пелевиной, что если она работает с ним, то это может быть опасно для нее же. Если она, конечно, не в курсе, что такое Гольдфарб.
ВОТ эта прекрасная пара, офицер ФСБ ВЛадимир Романович с супругой Марией Строгановой (Матвеевой):
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/-.jpg
Вот фото террористов (2009 год), застуканных в Рязани при попытке подрыва дома 22 сентября 1999 года:
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/10.jpg
А это фоторобот, сделанный по свежим следам в ночь с 22 на 23 сентября 1999:
http://i342.photobucket.com/albums/o406/UnaOranta/-1999.jpg
ДРУГОЕ, ЧТО МНЕ СИЛЬНО НЕ ПОНРАВИЛОСЬ - ЧТО СПЕЦНАЗОВЕЦ ФСБ АНДРЕЙ ЯХНЕВ БЫЛ ПОСАЖЕН ИМЕННО ПОСЛЕ ТОГО, КАК СТАЛ ОБЩАТЬСЯ С НАТАЛЬЕЙ ПЕЛЕВИНОЙ И ДЕЛИТЬСЯ С НЕЙ ФАКТАМИ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮЩИМИ О ПРИЧАСТНОСТИ ФСБ КАК К 1999, ТАК И К НОРД-ОСТУ И БЕСЛАНУ.
Пташка Наташка пела совсем другие песни в своем интервью в "Индепендент", весной 2009 года. Да и не только там.
- Все эти события – «Норд-Ост», убийство моей знакомой Ани Политковской, смерть Литвиненко – так или иначе связаны хотя бы потому, что там участвуют одни и те же персонажи, цепочка людей все та же.
- Насколько эта цепочка длинна, где ее звенья?
- Главные точки, безусловно, находятся в Москве, на Кавказе и в Великобритании. Такой вот «бермудский треугольник». И в этом «бермудском треугольнике» исчезает много хороших людей. Враждующие «кланы» постоянно пребывают в ситуации взаимной ненависти, и тут уже нельзя просто прийти и сказать: «Прости». Здесь борьба идет до смерти, до последней капли крови. Я думаю, ясно, о ком я сейчас говорю, чьи взаимоотношения интересны с политической позиции. В Лондоне – это понятно кто… А в России – это Ходорковский.
- Все это касается их взаимоотношений с Кремлем?
- В действительности, неизвестно, что происходит во власти, – об этом мы можем лишь догадываться. Что это за страна такая, Россия, похоже, сам ее народ не имеет никакого понятия. У общества нездоровые отношения с властью. Последняя позволяет себе абсолютно все, а народ безмолвствует. Андрей – жертва этой системы… Андрей не должен быть в тюрьме. Я считаю, что он должен быть на свободе, прежде всего не потому, что я его люблю, а потому, что он так много сделал для России. Он весь изрешечен пулями. Он был простым парнем из Моздока, растила его одна мама. Когда я разговариваю с ней по телефону, она плачет, по-прежнему не может понять, как такое могло произойти…
- Можете рассказать об этом деле подробнее?
- Дело было полностью сфабриковано. Судебная система в России не работает, и если тебя решили потопить, то обязательно сделают это. Жертвой такого «правосудия» стал не только Андрей – сколько таких, как он, еще сидят по тюрьмам, их жизнь, по большому счету, кончена. Об аресте Андрея я узнала от него самого. Он сумел позвонить мне недели через три после задержания. Обычно я ему звонила, но в тот раз он долго не выходил на связь, и я начала волноваться. Первая мысль была: что-то случилось – может быть, ранен или вовсе погиб…
- Что приходится ожидать, когда встречаешься с таким человеком?
- Когда он позвонил, сначала было некоторое облегчение, что все-таки жив. Потом долго было ощущение, что это ошибка, что скоро все пройдет, вот-вот разберутся, и все будет нормально. Но прошел месяц, второй, постепенно начинали всплывать факты, говорящие о том, что его же начальники, судя по всему, и решили его «потопить».
- Что происходило тогда с Андреем?
- Он был в отчаянии. В этой ситуации уже я должна была оставаться сильной. Не знаю, что бы с ним было без моей веры в него, в его невиновность.
- Что он тогда вам говорил?
- Что лучше бы он погиб в боях, чем сидеть тут. Он очень цельный человек, и если бы он действительно был виноват, то относился бы к этому иначе: мол, придется за это какой-то срок отмотать…
- Как дальше, после его ареста, развивались события?
- Еще какое-то время Андрей пытался как-то исправить ситуацию. Он не сразу понял, что его подставили. Верил, что правда раскроется и до суда дело не дойдет. Сейчас он находится в специальной тюрьме. Таких, как он, вместе с «простыми» не сажают. Там ФСБ, МВД, судьи… Специальная зона для специальных людей.
- То есть он верил в то, что такого человека, как Андрей Яхнев, посадить в России не могут?
- Да, во-первых, если виноват, то посадить должны, но он не виноват, поэтому мы и боремся. А во-вторых, все-таки он ценный кадр. Антитеррор – это очень серьезно. В своих театральных постановках я пытаюсь найти корни терроризма, пытаюсь понять, что изначально заставляет людей пойти на преступление. Никто уже не сомневается, что терроризм существует и что есть радикальные элементы, которые не поддаются никаким воздействиям, с ними нужно бороться только одним способом – убивать. Так вот, Андрей не должен был оказаться в тюрьме хотя бы потому, что он напрямую влиял на антитеррористическую ситуацию на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. То, что после его ареста увеличилось количество терактов на территории Дагестана, – это факт. Кстати, его арест пришелся на выборы Медведева. Тогда был дележ кресел – каждый думал только о себе. Но все же были те, кто пытался как-то помочь. Этим людям было поставлено условие: либо они отстраняются от этого дела, либо окажутся там же, где и Андрей. Потом объявили, что ситуация на Кавказе якобы стабилизировалась. Это полный бред. Терактов там стало даже больше. Но властям плевать на народ, все эти генералы и чиновники понимают, что, скорее всего, они в этот теракт не попадут. Более того, какое бесчеловечное отношение к тем, кто уже пострадал в терактах!
- У вас есть примеры?
- Моя тема – это «Норд-Ост». Я видела, как судья, которая вела это дело, хамила родственникам, говорила: «Вы мне все надоели, что вы мне тут тычете…». Суд по «Норд-Осту» был, кстати, чисто формальным. По-прежнему множество вопросов остается без ответов. Доказать наши теории мы пока не можем. Ужасный факт – за погибшего ребенка государство давало 3000 долларов. Те, кто пострадал, у кого теперь нет здоровья, вынуждены ходить по инстанциям, а их еще и посылают… Причем уже не власть, а простые люди.
- Неужели у них нет сострадания?
- Скорее всего, нет. На Ваганьковском кладбище похоронено двое детей, погибших в «Норд-Осте». Мать стоит у могилы ребенка, а мимо проходит кто-то и говорит: «Вот, смотрите, за наш счет Лужков поставил какие памятники. Лучше бы пенсионерам деньги отдал»…
- То есть в сознании народа теракт не воспринимается как общая трагедия?
- Каждый – сам за себя, спасает собственную шкуру. Никакого гражданского общества в России нет. Ощущение какого-то трупного запаха… Души нет в России. Все закончилось. Вероятно, мое ощущение усилено тем, что я занимаюсь не самыми легкими темами, к тому же курсирую между тюрьмами и кладбищами. Но именно в этих местах, пожалуй, лучше всего и видна реальная ситуация.
- Давайте вернемся к теме нашего разговора. Вы по-прежнему еще надеетесь вытащить Андрея из тюрьмы?
- Да. Первую апелляцию суд принял, но приговора не изменил. Мы идем дальше – на очереди Верховный суд.
- Как вы думаете, если в России сменится власть, изменится расстановка сил, то досрочное освобождение будет возможно?
- Думаю, да. Тогда дело будет рассматриваться повторно. Но пока, боюсь, объективности мы не дождемся. После того как Андрею был вынесен приговор, к нему подошла судья, уже сняв мантию, и сказала: «Прости меня, я сделала все что могла, у меня были связаны руки». И Андрей был благодарен ей за это, за то, что она верила в него. Но вот что самое страшное – ведь приговор она все равно вынесла. Это же безумие.
- Почему об этом деле так мало пишут в России?
- Не решаются, не хотят. Во многом из-за уже сложившихся отношений с силовыми структурами. Когда я была в Москве, пытаясь вытащить Андрея, я наняла сначала одного адвоката, потом другого. Но даже адвокаты в России не любят заниматься заказными делами. Боятся.
- А на вас кто-то пытался повлиять?
- Да. Когда я нахожусь в России, я постоянно на «прослушке».
- Наташа, зачем вам это нужно, зачем вы все это делаете?
- Потому что кроме меня у Андрея никого не осталось. Потому что он стоит того, чтобы за него боролись, и он близкий мне человек.
На самом деле, события вокруг "Норд-Оста" вместе с чередой подозрительных взрывов жилых домов в 1999 году, которые предшествовали второй чеченской войне и приходу Владимира Путина к власти, всегда являлись чем-то вроде запретной темы. Государственное расследование было поверхностным, а независимые журналисты, пытавшиеся докопаться до сути произошедшего, имели привычку плохо кончать.
Многие вещи, связанные с терактом на Дубровке, казались бессмысленными. Почему террористы не взорвали себя, когда поняли, что театр наполняется газом? У них было время до того, как смертельный газ начал действовать, чтобы уйти из жизни в пламени славы. Почему штурмовавшие здание спецподразделения получили приказ стрелять на поражение, не оставляя в живых для допроса ни единого террориста? Почему показания выживших говорят о том, что террористы не нервничали и не готовились к смерти - они переговаривались между собой и красили ногти?
Спустя шесть месяцев после теракта Анна Политковская встретилась с чеченцем по имени Ханпаш Теркибаев, который утверждал, что входил в состав организовавшей теракт группы, но покинул здание до начала штурма. Теркибаев был весьма таинственной фигурой, у него были тесные связи, как с чеченскими сепаратистами, так и с высокопоставленными кремлевскими чиновниками. Время от времени он даже ездил в Европу в составе официальных российских делегаций. Политковская была уверена: история Теркибаева доказывает, что на определенном этапе люди из спецслужб вступили в сговор с террористами, подстрекая их к захвату театра.
Незадолго до встречи Политковской с Теркибаевым в Москве застрелили российского политика Сергея Юшенкова. Бывший агент ФСБ Александр Литвиненко, к тому времени переехавший в Лондон, утверждал, что всего за несколько дней до убийства он передал Юшенкову досье на Теркибаева. Теркибаев погиб в 2004 году в Чечне в результате автокатастрофы. Политковскую застрелили в конце 2006-го в подъезде собственного дома, и произошло это всего за несколько недель до отравления полонием Литвиненко.
Нет никаких свидетельств того, что эти смерти связаны с расследованиями "Норд-Оста"; Литвиненко и Политковская имели отношение к целому ряду весьма подозрительных тем. Кроме того, существуют убедительные альтернативные версии гибели Юшенкова. Сам Теркибаев утверждал, что Политковская сочинила всю эту историю. Другие отмечают, что власти крайне болезненно реагировали на раскрытие деталей операции в театре. Они старались не допустить превращения этой операции, представленной ими как победа, в катастрофу. Но большинство обозревателей сомневается, что ФСБ могла иметь отношение к подготовке теракта. "Я ни разу не видел ни одного доказательства, свидетельствующего о том, что ФСБ была как-то причастна к организации "Норд-Оста"", - говорит Андрей Солдатов.
Но определенно можно сказать одно: никто никогда не проводил тщательного независимого расследования обстоятельств случившегося. Пелевина хотела изменить такое положение вещей. В дополнение к пьесе она начала готовить книгу о произошедших событиях. "Чем больше я это изучала, тем больше понимала, что все было не так, как изображалось", - говорит она.
***
Один московский знакомый сказал, что знает человека, который знает другого человека, имевшего отношение к действиям властей в ответ на теракт. Были сделаны телефонные звонки, было согласовано место встречи. Июньской ночью 2005 года, говорит Пелевина, ее примерно сорок минут вывозили по каким-то темным переулкам из Москвы, а затем привезли в маленький ресторан, спрятавшийся на лесной полянке. Снаружи стояло несколько столиков, но не было ни одного посетителя. Она села, дожидаясь знакомого, и через какое-то время подъехала еще одна машина. Оттуда вышел крупный и крепкий мужчина с коротко остриженными светлыми волосами, который сел напротив нее. Это был Андрей Яхнев.
Он начал тихо и спокойно говорить, не глядя ей в глаза. На той первой встрече он не выдал никаких важных тайн о том, как власти проводили операцию в театре на Дубровке. Но он рассказал ей свой вариант этой истории с такой честностью, какой она не ожидала от человека, работающего на власть. Яхнев какое-то время находился на командном пункте в период осады, а с началом штурма он вошел в здание. Он также принимал участие в последующих расследованиях.
Его история звучала правдиво и совпадала с рассказами жертв теракта. Этим Яхнев резко отличался от полковников ФСБ, с которыми Пелевина разговаривала раньше. Было видно, что Яхнев близко к сердцу воспринимает эту трагедию, и что она произвела на него большое впечатление. Некоторые подробности, которыми он поделился с Пелевиной, усилили подозрения, возникшие у нее по поводу случившегося в театре.
4 апреля 2008, в день премьеры, актерам и работникам театра в последний момент сказали, что на спектакль прибудет вместе со свитой президент Дагестана Муху Алиев. Быстро договорились о проведении банкета после премьеры, и какой-то умный человек догадался проинформировать президентскую службу безопасности, что в пьесе будут играть актеры, переодетые террористами. "Повезло вам, что вы сказали об этом, - заявил один из них, - а то бы мы их сразу всех до одного перестреляли".
Пелевина прилетела на премьеру в Махачкалу, расположенную на берегу Каспийского моря, неподалеку от величественных горных вершин и ущелий Кавказа, где прячутся боевики, которых уничтожал Яхнев. В 17:30 спектакль начался. В семь вечера занавес опустился. На видеозаписи спектакля видно, как часть зрителей плачет, а многие аплодируют стоя. Но пока зрители аплодировали, дагестанский президент встал и быстро вышел из зала вместе со своим окружением из министров и охранников. Вскоре после этого режиссеру позвонили и сказали, что больше пьесу ставить не следует. Президент Алиев утверждал, что она прославляет терроризм, и обвинил Пелевину в причастности к лондонскому заговору по дестабилизации обстановки в Дагестане.
Затем, буквально спустя несколько минут после этого первого и последнего российского представления пьесы, в доме, где жила Пелевина в Москве, прогремел взрыв.
"Я говорила по телефону со своими друзьями из "Новой газеты", рассказывая им о том, что случилось с пьесой. Они примерно знали, где я живу, и спросили, на какой улице находится мой дом. Я сказала. Они спросили, какой у меня номер дома. Я сказала. "Там только что взорвалась бомба", - сообщили они".
Взрыв раздался в соседней квартире. В результате три человека погибли, а квартира дедушки и бабушки Пелевиной, где она останавливалась во время наездов в Москву, серьезно пострадала. (В ее российском паспорте стоит штамп с отметкой о прописке по этому адресу.) Дедушка и бабушка Пелевиной не пострадали. Городские власти сначала заявили, что это был взрыв бытового газа; позже выяснилось, что это действительно взорвалась бомба. Два ее соседа были связаны с крайне правой националистической группировкой, и власти сделали предположение о том, что они пытались сделать взрывное устройство, которое случайно взорвалось, в результате чего эти люди погибли. Хотя российские правые экстремисты не используют бомбы, предпочитая им кулаки и ножи, эта версия случившегося является главной до сих пор, и по факту взрыва не было проведено должного расследования.
Как часто случается в России с событиями такого рода, нет ни малейшей возможности узнать, было ли в этом инциденте нечто большее, чем то, о чем сообщается в официальном объяснении. Но бомбы не взрываются в Москве регулярно, и выбор времени вызывает большие подозрения, если не сказать большего. Мощный взрыв в нескольких метрах от квартиры родственников Пелевиной происходит буквально через несколько минут после премьеры ее спектакля. Похоже, кто-то подал ей знак, чтобы она заткнулась и уезжала.
Читать далее: http://www.inosmi.ru/inrussia/20090423/248667.html#ixzz2bPb1XOIh
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook
Читать далее: http://www.inosmi.ru/inrussia/20090422/248634.html#ixzz2bPagsbaC
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook