Мой последний день в Париже

Это был чудный теплый солнечный день, было до 20 градусов. Начальство что-то долго и мутно мутило с командировочными, поэтому денег у меня уже не оставалось нифига. Поэтому я позавтракала йогуртом, на обед купила несколько ломтей серого хлеба, намазала их жирным гусиным паштетом, не который фуа гра снобский, а который пролетарский рийет. На сэкономленные деньги книг купила.
У меня намечались две встречи, на обе не попала в итоге. Одну назначила мне старая подруга Изабель, перепутав станции метро. Другую мне назначил в кафе "два Маго" на бульваре Сен-Жермен один более чем странный и даже слегка мудаковатый француз, с которым я познакомилась года три назад в Жан-Жаке на Никитском бульваре. Он долго писал мне проникновенные письма, приглашал приехать к нему в Париж или в Женеву на выбор. У него и там, и там бизнес. Изредка в его письмах проскальзывали странности - он вдруг начинал выяснять, не слишком ли я для него высокая (он и правда мелковат, но не катастрофично). Узнав, что я в Париже, он забил мой ящик своими посланиями, крича, что это судьба и что мы должны встретиться. В конце концов я сказала ему название отеля. Почему-то после утренней прогулки консьержка отеля сообщила мне, что мне звонил "мёсьё Пьер" и протянула бумажку с его номером. Я чисто машинально отзвонилась. Ой, закричал он, я так хочу тебя увидеть, я приеду к тебе в отель. Пьер, ответила ему я, я не собираюсь в свой последний и единственный свободный день в Париже торчать в отеле и ждать тебя. Тогда приходи в кафе "У двух Маготов" на бульваре Сен-Жермен. И далее он произнес нечто настолько мудацкое, что я сразу поняла, что нафиг мне не нужны эти два маго на Сен-Жермене с Пьером-карлой впридачу: "Только не планирую ничего грандиозного, я приду ненадолго, я тут занят в своем парижском бутике, я тут нанял одну молодую русскую девушку". Вот дурак, подумала я. Во-первых, я вовсе не рассчитывала на его халявный обед, натрескавшись досыта хлеба с гусиными рийетками (обошлось мне это роскошество в два еврика). Во-вторых, я вовсе не рассчитывала на его маленький французский пенис, так как качественных крепких пенисов оптимального размера в Москве к моим услугам и так хватает, с доставкой на дом. Бесплатно. На выбор. Было бы желание. У меня. Я рассказывала про этого мудака Пьера француженке на скамейке в метро, куда я наконец в первый раз за две недели спустилась. И в этот момент позвонил возмущенный Пьер из кафе "У двух маготов" с бульвара Сен-Жермен". Я отбрехалась и сказала, что не приду. "Tant pis" - ответил Пьер. Laisse tomber, - сказала мне мудрая француженка. Именно - таких надо всегда laisser tomber и никогда потом не подбирать.

Я прокатилась на Колесе Обозрения, что на площади Согласия, она же пляс де ля Конкорд. В Инвалиды не пошла, не привлекает меня "слава, купленная кровью", зато пошла в музей Родена, что находится там же, совсем рядом. И тут мое умное лицо позволило сэкономить мне аж двенадцать евро. Вы ведь учительница? - спросил меня кассир, и ничуть не сомневаясь, заявил, что мне положена скидка. Я учительница французского из России, соврала я. Ах, вот как, мадам, иностранным преподавателям французского у нас вообще бесплатно, уберите деньги - и пробил мне бесплатный билет. Почему-то этот бесплатный билет вызывал ко мне глубокое почтение у всей обслуги музея - такой дают только за особые заслуги перед Францией. Кто не был в музее Родена - непременно сходите - там потрясающий дом и еще более потрясающий сад за глухими стенами, огромный, по парижским масштабам просто парк, и весь в статуях гениального скульптора.

Еще я была в Гран Пале. И поняла, что Франция - великая страна с великим будущим. Потому что такого количества пап с дитями в одном месте я нигде никогда не видела. Там в Гран Пале сейчас планетарий и куча научных выставок и лекториев по школьной программе естественных и технических наук, демонстрируются опыты, стоят приборы, и все можно трогать. Такого количества прекрасных человеческих лиц на одном квадратном метре больше нигде не бывает, мне, во всяком случае, такие места не известны.

А вообще, конечно, Париж сильно изменился.
Правда, я все две недели, не считая трех дней в провинции, жила в дорогих кварталах и особой катастрофы насчет арабов и прочих разноцветных не просекла. Они видимо, как жили, так и живут в своих гетто. Только китайцы достали, они очень крикливые и язык их звучит ужасно противно. И они везде со своими дешевыми дерьмовыми едальнями.

Исчезли телефонные будки. Больше нет мидий с картошкой на Елисейских, так как тот бельгийский ресторан закрылся. Стало много русских. Но испортить Париж и им не удалось, он все равно прекрасен и вдохновителен.

Мой последний день в Париже

Это был чудный теплый солнечный день, было до 20 градусов. Начальство что-то долго и мутно мутило с командировочными, поэтому денег у меня уже не оставалось нифига. Поэтому я позавтракала йогуртом, на обед купила несколько ломтей серого хлеба, намазала их жирным гусиным паштетом, не который фуа гра снобский, а который пролетарский рийет. На сэкономленные деньги книг купила.
У меня намечались две встречи, на обе не попала в итоге. Одну назначила мне старая подруга Изабель, перепутав станции метро. Другую мне назначил в кафе "два Маго" на бульваре Сен-Жермен один более чем странный и даже слегка мудаковатый француз, с которым я познакомилась года три назад в Жан-Жаке на Никитском бульваре. Он долго писал мне проникновенные письма, приглашал приехать к нему в Париж или в Женеву на выбор. У него и там, и там бизнес. Изредка в его письмах проскальзывали странности - он вдруг начинал выяснять, не слишком ли я для него высокая (он и правда мелковат, но не катастрофично). Узнав, что я в Париже, он забил мой ящик своими посланиями, крича, что это судьба и что мы должны встретиться. В конце концов я сказала ему название отеля. Почему-то после утренней прогулки консьержка отеля сообщила мне, что мне звонил "мёсьё Пьер" и протянула бумажку с его номером. Я чисто машинально отзвонилась. Ой, закричал он, я так хочу тебя увидеть, я приеду к тебе в отель. Пьер, ответила ему я, я не собираюсь в свой последний и единственный свободный день в Париже торчать в отеле и ждать тебя. Тогда приходи в кафе "У двух Маготов" на бульваре Сен-Жермен. И далее он произнес нечто настолько мудацкое, что я сразу поняла, что нафиг мне не нужны эти два маго на Сен-Жермене с Пьером-карлой впридачу: "Только не планирую ничего грандиозного, я приду ненадолго, я тут занят в своем парижском бутике, я тут нанял одну молодую русскую девушку". Вот дурак, подумала я. Во-первых, я вовсе не рассчитывала на его халявный обед, натрескавшись досыта хлеба с гусиными рийетками (обошлось мне это роскошество в два еврика). Во-вторых, я вовсе не рассчитывала на его маленький французский пенис, так как качественных крепких пенисов оптимального размера в Москве к моим услугам и так хватает, с доставкой на дом. Бесплатно. На выбор. Было бы желание. У меня. Я рассказывала про этого мудака Пьера француженке на скамейке в метро, куда я наконец в первый раз за две недели спустилась. И в этот момент позвонил возмущенный Пьер из кафе "У двух маготов" с бульвара Сен-Жермен". Я отбрехалась и сказала, что не приду. "Tant pis" - ответил Пьер. Laisse tomber, - сказала мне мудрая француженка. Именно - таких надо всегда laisser tomber и никогда потом не подбирать.

Я прокатилась на Колесе Обозрения, что на площади Согласия, она же пляс де ля Конкорд. В Инвалиды не пошла, не привлекает меня "слава, купленная кровью", зато пошла в музей Родена, что находится там же, совсем рядом. И тут мое умное лицо позволило сэкономить мне аж двенадцать евро. Вы ведь учительница? - спросил меня кассир, и ничуть не сомневаясь, заявил, что мне положена скидка. Я учительница французского из России, соврала я. Ах, вот как, мадам, иностранным преподавателям французского у нас вообще бесплатно, уберите деньги - и пробил мне бесплатный билет. Почему-то этот бесплатный билет вызывал ко мне глубокое почтение у всей обслуги музея - такой дают только за особые заслуги перед Францией. Кто не был в музее Родена - непременно сходите - там потрясающий дом и еще более потрясающий сад за глухими стенами, огромный, по парижским масштабам просто парк, и весь в статуях гениального скульптора.

Еще я была в Гран Пале. И поняла, что Франция - великая страна с великим будущим. Потому что такого количества пап с дитями в одном месте я нигде никогда не видела. Там в Гран Пале сейчас планетарий и куча научных выставок и лекториев по школьной программе естественных и технических наук, демонстрируются опыты, стоят приборы, и все можно трогать. Такого количества прекрасных человеческих лиц на одном квадратном метре больше нигде не бывает, мне, во всяком случае, такие места не известны.

А вообще, конечно, Париж сильно изменился.
Правда, я все две недели, не считая трех дней в провинции, жила в дорогих кварталах и особой катастрофы насчет арабов и прочих разноцветных не просекла. Они видимо, как жили, так и живут в своих гетто. Только китайцы достали, они очень крикливые и язык их звучит ужасно противно. И они везде со своими дешевыми дерьмовыми едальнями.

Исчезли телефонные будки. Больше нет мидий с картошкой на Елисейских, так как тот бельгийский ресторан закрылся. Стало много русских. Но испортить Париж и им не удалось, он все равно прекрасен и вдохновителен.

Мой последний день в Париже

Это был чудный теплый солнечный день, было до 20 градусов. Начальство что-то долго и мутно мутило с командировочными, поэтому денег у меня уже не оставалось нифига. Поэтому я позавтракала йогуртом, на обед купила несколько ломтей серого хлеба, намазала их жирным гусиным паштетом, не который фуа гра снобский, а который пролетарский рийет. На сэкономленные деньги книг купила.
У меня намечались две встречи, на обе не попала в итоге. Одну назначила мне старая подруга Изабель, перепутав станции метро. Другую мне назначил в кафе "два Маго" на бульваре Сен-Жермен один более чем странный и даже слегка мудаковатый француз, с которым я познакомилась года три назад в Жан-Жаке на Никитском бульваре. Он долго писал мне проникновенные письма, приглашал приехать к нему в Париж или в Женеву на выбор. У него и там, и там бизнес. Изредка в его письмах проскальзывали странности - он вдруг начинал выяснять, не слишком ли я для него высокая (он и правда мелковат, но не катастрофично). Узнав, что я в Париже, он забил мой ящик своими посланиями, крича, что это судьба и что мы должны встретиться. В конце концов я сказала ему название отеля. Почему-то после утренней прогулки консьержка отеля сообщила мне, что мне звонил "мёсьё Пьер" и протянула бумажку с его номером. Я чисто машинально отзвонилась. Ой, закричал он, я так хочу тебя увидеть, я приеду к тебе в отель. Пьер, ответила ему я, я не собираюсь в свой последний и единственный свободный день в Париже торчать в отеле и ждать тебя. Тогда приходи в кафе "У двух Маготов" на бульваре Сен-Жермен. И далее он произнес нечто настолько мудацкое, что я сразу поняла, что нафиг мне не нужны эти два маго на Сен-Жермене с Пьером-карлой впридачу: "Только не планирую ничего грандиозного, я приду ненадолго, я тут занят в своем парижском бутике, я тут нанял одну молодую русскую девушку". Вот дурак, подумала я. Во-первых, я вовсе не рассчитывала на его халявный обед, натрескавшись досыта хлеба с гусиными рийетками (обошлось мне это роскошество в два еврика). Во-вторых, я вовсе не рассчитывала на его маленький французский пенис, так как качественных крепких пенисов оптимального размера в Москве к моим услугам и так хватает, с доставкой на дом. Бесплатно. На выбор. Было бы желание. У меня. Я рассказывала про этого мудака Пьера француженке на скамейке в метро, куда я наконец в первый раз за две недели спустилась. И в этот момент позвонил возмущенный Пьер из кафе "У двух маготов" с бульвара Сен-Жермен". Я отбрехалась и сказала, что не приду. "Tant pis" - ответил Пьер. Laisse tomber, - сказала мне мудрая француженка. Именно - таких надо всегда laisser tomber и никогда потом не подбирать.

Я прокатилась на Колесе Обозрения, что на площади Согласия, она же пляс де ля Конкорд. В Инвалиды не пошла, не привлекает меня "слава, купленная кровью", зато пошла в музей Родена, что находится там же, совсем рядом. И тут мое умное лицо позволило сэкономить мне аж двенадцать евро. Вы ведь учительница? - спросил меня кассир, и ничуть не сомневаясь, заявил, что мне положена скидка. Я учительница французского из России, соврала я. Ах, вот как, мадам, иностранным преподавателям французского у нас вообще бесплатно, уберите деньги - и пробил мне бесплатный билет. Почему-то этот бесплатный билет вызывал ко мне глубокое почтение у всей обслуги музея - такой дают только за особые заслуги перед Францией. Кто не был в музее Родена - непременно сходите - там потрясающий дом и еще более потрясающий сад за глухими стенами, огромный, по парижским масштабам просто парк, и весь в статуях гениального скульптора.

Еще я была в Гран Пале. И поняла, что Франция - великая страна с великим будущим. Потому что такого количества пап с дитями в одном месте я нигде никогда не видела. Там в Гран Пале сейчас планетарий и куча научных выставок и лекториев по школьной программе естественных и технических наук, демонстрируются опыты, стоят приборы, и все можно трогать. Такого количества прекрасных человеческих лиц на одном квадратном метре больше нигде не бывает, мне, во всяком случае, такие места не известны.

А вообще, конечно, Париж сильно изменился.
Правда, я все две недели, не считая трех дней в провинции, жила в дорогих кварталах и особой катастрофы насчет арабов и прочих разноцветных не просекла. Они видимо, как жили, так и живут в своих гетто. Только китайцы достали, они очень крикливые и язык их звучит ужасно противно. И они везде со своими дешевыми дерьмовыми едальнями.

Исчезли телефонные будки. Больше нет мидий с картошкой на Елисейских, так как тот бельгийский ресторан закрылся. Стало много русских. Но испортить Париж и им не удалось, он все равно прекрасен и вдохновителен.

За мной сейчас ухаживает натуральный маньяк

Сексуальный. Галантный, любезный. Очень изысканный. Но он реальный маньяк - иногда он оговаривается и несет такое, что мама не горюй.
Красивый такой мужчина. Успешный и небеднй. Но явный маньяк. Говорит про то, что его папа отрезал его маме грудь, потому что она его кормила до пяти лет. Понарошку, но он это понял не сразу.
Еще он спрашивает, часто ли мне звонит дочь и часто ли она у меня бывает.
Еще он спрашивает, хорошая ли в моей квартире звукоизоляция.
Еще плохой признак - неженат и живет с мамой. Обычно это неразрывная связь, в которой ненависти больше, чем любви. И за это он мстит женщинам.
Я стала его избегать, он еще это не понял. Что будет, когда поймет, даже боюсь предполагать.
А в общем, ничего особенного. Будни. Секс в большом городе как страшный квест....